«Апплодировали до железного занавеса»
Капельдинер Мариинки Мирра Гуртман — о работе в Горном институте, настоящем железном занавесе и новой публике. Интервью: Антон Флеров
— Давно вы работаете в Мариинском театре?
— Нет, четырнадцатый год. А до этого 30 лет работала в Горном институте. И я там занималась культурой, у нас была большая культурная программа, которую я сама составляла и оформляла. У нас были и Андрей Миронов, и Юрий Яковлев, даже Дин Рид был. Андрей Павлович Петров записывал у нас концерт — в Филармонии что-то было не то с проводкой, и я предложила наш зал. У нас же рояль, который нашему знаменитому академику, профессору Герману барон Врангель подарил, — кстати, наш выпускник. Крышка из хрусталя, а внутри позолота, дерево, инкрустации.
— А потом пришли сюда, в Мариинский, работать?
— Пришлось уйти. У меня внук, надо было в школу водить, из школы забирать, и пришлось, я полтора года плакала. Я вообще экскурсовод, экскурсии вожу для наших, для иностранцев. Здесь, в Мариинском, людям много рассказываю. «Манеж» — единственный у нас зал, где люди гуляют, обмениваются мнениями.
— Скажите, а публика изменилась в Мариинском театра?
— Публика очень изменилась. Когда выступала Наталья Михайловна Дудинская, такой крик стоял, такой шум. Сергеев пишет в воспоминаниях о Дудинской, что он никогда не знал, когда ему, Базилю в «Дон Кихоте», выбегать на сцену. Не слышал музыки. А музыки не слышно было из-за аплодисментов. Сейчас такого нет, сейчас аплодируют мало. Я помню, что я первый раз в жизни увидела железный занавес (а больше я его, кстати, нигде и не видела) в Мариинском театре, аплодировали до железного занавеса, уже опускали железный занавес, а люди не уходили. А сейчас люди превращаются в, как в старину называли, «галошников» — кто сбегает раньше и не аплодирует.
